У меня при родах погиб малыш,все врачи говорят разные версии и причины.Одна из них отслойка плаценты,повлекшая гибель плода.Я хочу написать заявление,чтобы разобрались.Я думаю,что из-за халатности врачей погиб малыш(его можно было спасти).Не знаю только куда мне лучше обратится и какие справки и документы приложить и смогу ли я добиться правды и справедливости.
К своей проблеме хочу добавить следующее: Беременность протекала нормально,плод развивался хорошо,анализы которые сдавала были тоже в норме,а именно анализ мочи,крови,результаты УЗИ,УЗДГ.Стояла на учёте по беременности до конца марта в Московской области,так как проживала там у мужа,потом мы переехали в Пензу,жить по моему месту жительства.Я сразу встала на учёт в Пензе.Первый приём врача был не хорошим для меня,врач отнеслась грубо ко мне,мол зачем я сюда приехала,осталась бы рожать там.Последующие приёмы были так же негативными.Здесь,в Пензе анализы тоже были все в норме.В день родов было все хорошо на протяжении всего дня.Вечером у меня прихватил живот и через минут 40 отошли воды,я сразу вызвала скорую,через минут 30 она приехала и в течении 20 минут доставили меня в роддом.В приёмной роддома вместо того что бы сразу меня осмотреть,мне начали задавать вопросы о прописке,месте жительства,обменной карте.Хотя вся эта информация была указана в документах с которыми я приехала.Потом ко мне подошла женщина,обработала меня спиртом и осмотрела,сказав,что у меня открытие шейки матки и она чувствует головку,к этому добавила,что я пьяная и от меня пахнет перегаром(я не пью и даже не курю),меня это шокировало,ведь до этого она меня обработала спиртом,это и привело к запаху.Потом подошла другая женщина,осмотрела и сказала,что не прослушивает сердцебиение у плода.Попросила привезти аппарат КТГ и осмотрела им,после меня отвезли на УЗИ и осмотрели им.Врач делавший УЗИ сказал,что у меня отслойка плаценты и ещё что-то,что я не разобрала.После подошла женщина и в грубой форме сказала,что мой ребёнок умер.Хотя я весь день чувствовала шевеления и на мониторе УЗИ видела и чувствовала шевеления ребёнка.На мои слова об этом мне сказали,что я дура!Потом мне дали подписать бумагу о том,что мне будут делать операцию и общий наркоз и повезли в операционную.Там врачи долго бегали и шептались,на мои вопросы они не отвечали,а только орали и говорили,чтоб я помолчала и не мешала им сосредоточиться.Потом я уснула.Когда проснулась,меня везли в палату интенсивной терапии,на мой вопрос зачем,сказали,что за мной надо понаблюдать.После этих слов,ещё не отойдя от наркоза и не понимая произошедшего я уснула.Утром ко мне пришёл врач и сказал,что у меня была отслойка плаценты на которой была гематома,сильное кровотечение,что привело гибель плода,операция шла 7 часов.Потом мне ставили капельницы,переливали кровь.За время которое я лежала в этой палате,кто бы не приходил,толком мне не говорили ни причины,ни как это произошло,а если кто что и говорил,то все и всё по разному.Одна женщина мне сказала,что я должна им в ноги кланяться,что они меня с того света вытащили и что я им устроила весёлую ночку.На вопрос почему не спасли ребёнка,только одна женщина мне сказала,что они меня то еле успели спасти,развела руками и ушла.Мне только на второй день сказали пол ребенка.А так постоянно кто говорил,что не видели кто там,другие,что не знают.Через пять дней я попросилась домой,так как мне было тяжело морально лежать в роддоме и надо было хоронить ребёнка.В день выписки я попросила дать мне почитать историю моих родов,на что мне сказали,что нельзя,что она останется у них в архиве на случай если вдруг придут какие - нибудь органы.Мне это показалось странным.При выписке мне дали справку и выписку в которых я толком ничего не разобрала и не поняла.Я прошу помочь разобраться,добиться правды и справедливости.Ребёнок был жив и его можно было спасти,но врачи почему то не посчитали нужным.Они скрывали и скрывают что- то,это очевидно.По вине и халатности врачей погиб мой ребёнок!Хочу добавить то,что в операционной не было врача педиатра!Прошу по возможности провести проверку. Прилагаю справку и выписку с роддома и протокол исследования патологоанатомического исследования плода.
Я обращалась с заявлением в прокуратуру и мне пришёл отказ в проведении проверки.Прилагаю письмо с прокуратуры.
Хочу добавить то,что с материалами проводимых проверок я не ознакомлена,так же не ознакомлена с историей своих родов и гистологией.В присылаемых мне ответах из Минздрава и полиции№1 расхождения причин смерти моего ребёнка.
В родильных домах на 100 тыс. новорожденных приходится менее 10 материнских смертей, при «домашних» родах - 1250.Этот пост – обращение ко всем беременным, которые по каким-либо причинам решили рожать дома. Курсы и статьи на тему прекрасного родоразрешения на родном диване очень легко вливаются в наполненный гормонами мозг будущей мамы, искажая картину реальности.
«Мы поставили на роды дома и не прогадали! Девочка родилась здоровая 4080, 53 см! Все здорово! А в роддоме меня бы давно уже прокесарили! Там все поставлено на поток!».
Я задумалась об этом посте после слов своей бывшей одноклассницы. К слову, женщина окончила МФТИ, работает в ВТБ, то есть с мозгом там все в порядке. Но…
У меня было кесарево. Страшное слово для естественников – ПЛАНОВОЕ. У нас было смешанное тазовое предлежание с двойным обвитием. И тут меня стали убеждать, что в такой ситуации надо рожать самой.
«Извини за фразу, а в домашних родах это вообще не проблема (… Даже поперечных принимают. У нас из группы (с курсов) девочка на днях родила с тазовым предлежанием и по факту 3-кратное обвитие было!,
- говорит мне собеседница. На вопрос о том, что дети в таких родах умирают, получила ответ: «Это просто патология»
.
Я не представляю, что должны были внушать «медики» на этих чудесных курсах, чтобы решиться с такими данными рожать дома. Готова ли женщина взять на себя последствия такого решения? Готова ли молодая роженица к своей смерти? Готова ли отвечать за смерть ребенка при таком раскладе, готова ли нести тяжкий груз ухода за инвалидом? Потому что подобное положение плода – это не норма. Это патология. И хорошее родоразрешение в таком случае скорее удача, чем естественность. А родовые травмы – это не миф, девочки, это реальность, с которой сталкиваются женщины и с головным предлежанием.
«Роды у Ани начались 3 ноября, в три часа ночи, - рассказывает Андрей. - Мы сразу же позвонили Дарье и Людмиле. В пять утра они сказали, что выезжают, но Людмила приехала только через три часа. Примерно через 10-20 минут после ее приезда Аня родила сына. Рожала она стоя.
Всеми послеродовыми процедурами занималась приехавшая еще позже Дарья. Акушерки в один голос отсоветовали женщине пользоваться услугами традиционной медицины. Мол, ребенок немного недоношенный и в случае обращения к врачам в районную поликлинику его могут госпитализировать. На следующий день из центра приехал детский врач и успокоил мамочку: дескать, у малыша нет серьезных отклонений, все просто замечательно.
Но с мнением врача не согласились родители Анны. И вызвали "скорую". Приехавшие к роженице врачи схватились за голову. Из-за неправильного ведения родов пациентка потеряла очень много крови. Несвоевременная обработка и отсечение пуповины привели к воспалению в пупочном кольце. А из-за того, что не было профилактики воспаления слизистых оболочек глаз, у младенца начался конъюнктивит, также обнаружился дефект стопы. Кроме того, у малыша обнаружились признаки внутриутробного кислородного голодания. Мальчик нуждался в особых условиях выхаживания, что возможно только в специализированном стационаре. В результате малыш получил вторую группу инвалидности.
В записной книжки сестры Михаил обнаружил телефоны обеих акушерок. Но оперативникам удалось найти только Дарью Стрельникову (фамилия изменена). И дама заявила следствию, что... никакой договоренности с семьей Рониных о домашних родах у нее не было!».
Женщины отказываются от помощи врачей в роддоме, при этом доверяя себя и своего ребенка в руки вот таких вот акушерок, которые готовы сбежать, если что-то пойдет не так.
«Во вторник днем, 10 мая, в бердский родильный дом в тяжелом состоянии был доставлен новорожденный мальчик (вес - 2700 граммов. - А.Т.), и уже оттуда с диагнозом «обезвоживание, переохлаждение» умирающего малыша госпитализировали в отделение патологии новорожденных областной больницы, сообщила главный врач Бердска Марина Сипачева. Уже синего от холода мальчика обнаружили бердские спасатели - по просьбе новоиспеченной бабушки они залезли через форточку в квартиру ее беременной дочери, не отвечавшей на звонки с самого утра. Позже выяснится, что ребенок пролежал на кафельном полу в ванной комнате около суток.
Мать ребенка, 32-летняя Юлия Б., была найдена мертвой тут же на полу в ванной. Причина смерти - обильная кровопотеря от травмы родовых путей.
По словам главного акушера-гинеколога Новосибирска Нелли Агамян, предположительно, это могло произойти из-за тазового предлежания плода, то есть ребеночек «выходил» не головой вперед (норма), а ножками (патология). Выжил мальчик, по словам специалистов, только благодаря тому, что родился доношенным и здоровым, успел получить часть питательных веществ через пуповину, связывающую его с мертвой мамой, а также тому, что новорожденные в принципе невероятно жизнеспособны. В пятницу вечером мальчик был жив и по-прежнему находился в тяжелом состоянии, на искусственной вентиляции легких.
Уже установлено, что в день трагедии Юлия Б. не звонила в «скорую помощь» ни до начала родов, ни после. Врачи уверены, что женщина намеревалась рожать именно сама, и, судя по большому количеству ароматических свечей в ванной комнате, делать это собиралась именно там.
По данным источника, близкого к следствию, у сыщиков есть основания полагать, что в квартире могла быть «домашняя акушерка», скрывшаяся сразу, как женщина перестала подавать признаки жизни»
.
Еще одна грустная история:
«…Как выяснили следователи, у женщины это были уже третьи роды. Две старшие девочки появились на свет в роддоме. И оба раза медики проводили кесарево сечение. Новая беременность осложнялась тем, что супруги ждали двойню. Но то ли в книгах будущие родители прочитали, что рожать дома безопасней, то ли в Интернете видеоролики посмотрели, на которых счастливые мамы в собственных ванных обнимают только что рождённых младенцев.
В этом случае сразу всё пошло не так. Схватки продолжались почти сутки. Из-за неправильного расположения плода, мальчик задохнулся ещё в утробе матери».
«Для меня было очень важно родить самой, в родной обстановке, с любимым человеком, а не с неизвестными людьми. Мой ребенок должен бы первыми увидеть любящие глаза отца, а не холодные руки медсестры, для которой мой ребенок – это один из элементов конвеера» , - пишет мне знакомая.
Конечно, это аргумент! Ведь женщины рожали раньше и в поле по 10-12 штук детей и все было хорошо. Да, рожали. Но и не рожали тоже. И умирали тоже. Достаточно обратиться к классической литературе, чтобы хотя бы примерно представить, что такое домашние роды. Полно молодых вдовцов, чьи жены умерли во время родов. «Кого оставлять: ребенка или мать?», - такой вопрос нередко задают мужьям даже в книгах о двадцатом веке, вспомнить хотя бы Форсайтов. Да, была Скарлетт О’Хара, рожавшая без проблем, но была и Мелани Гамильтон, которая умерла во время второй беременности. Почему на это никто не смотрит? Почему все уверенны, что они Скарлетт?
Почему никто ничего не рассказывает беременным о последствиях такого вот рождения? Почему те, кто голосит о том, что роды – это естественный процесс, забывают упомянуть, что смерть тоже естественный процесс?
Конечно, естественно для женщины самой родить здорового ребенка.
Но также естественно и не родить. Естественно, что шейка матки не раскроется до конца. Естественно, что ребенок задохнется. Естественно, что женщина порвется и умрет от потери крови. Потому что это природа. И там свои законы. Мудрые и жестокие. Она отсеивает слабых, оставляя только сильных и здоровых. Готовы ли вы положиться на матушку-природу?
«Противопоказаний у Кати не было никаких абсолютно. Это была самая счастливая беременная, которую я когда-либо видела. Казалось и с животом ей ходить не тяжело, и вообще. Все анализы, все обследования всегда говорили что всё супер.
Настал день икс. Начались схватки, отошли воды… Вова (мой брат) говорил что всё шло как по книжке. Катя была спокойна и счастлива, что всё происходит дома и она может лежать на своей постели. Начались потуги. Но «всё по книжке» закончилось, малыш никак не хотел появляться на свет. Они тужились и тужились, но ничего не происходило.
Вызвали скорую, уехали в роддом. Ее отправили на экстренное кесарево. Оказалось, что малыш испытал высокую степень гипоксии. В родах пуповина обмотала ему шею, и под воздейсвием схваток и потуг петля затянулась, она душила его и не давала пройти в родовые пути.
Малыш скончался в отделении реанимации новорожденных в течении нескольких часов. Отказали все внутренние органы из-за гипоксии»
.
Мой ребенок появился на свет в 4 роддоме города Москвы. Мы лежали в боксе: на две палаты 1 ванная и 1 туалет. В одной палате были мы с девочкой и нашими детками, обе кесарки. В другой тоже кесарки. Но «естественницы». Лежали они без детей.
Обе ходили на какие-то курсы, обе ждали родов дома. Воды отошли у одной на 42 неделе, другая почувствовала схватки на 43. Одна рожала несколько часов, вторая – 3 дня. И никак. Обе очнулись уже в роддоме, потому что потеряли сознание во время родов, и только тогда мужья вызвали скорую помощь. Обеих прокесарили, дети с гипоксией в реанимации. Что чувствовали эти женщины, находясь рядом с теми, чьи дети здоровы благодаря медицине? Вы можете представить их состояние, когда они не имели возможности не то что кормить грудью своих детей, они их даже на руки взять не могли! Надо было видеть их глаза, когда я кормила грудью свою дочь, а они вошли, после похода в реанимацию к своим малышам. Что делали они не так? Может не так хотели рожать дома? Не так были настроены? Может не так молились?
«Рожать дома Катю Сахарову уговорили на курсах «Колыбелька». Акушеркой была Елена Ермакова. Схватки продолжались четыре дня. Все это время Катя периодически звонила Елене Ермаковой и ездила к ней на осмотр. Но та ее успокаивала: «Рано пока, это еще не роды. Лучше поезжай на занятия в центр». На гимнастике Кате стало совсем плохо, поднялась температура, начался озноб. Елена Ермакова, которая вела тренировку, отвезла Катю к себе домой. По словам Кати, она провела у Ермаковых трое суток. Все это время длились сильные схватки, но ребенок никак не хотел появляться на свет.
Я слышу, что они между собой разговаривают достаточно напряженно, и так, чтобы я не услышала. Я услышала слово «мацерация». Я спросила, что происходит, что-то случилось? Они говорят: нет, все в порядке.
Екатерина Сахарова
Потом Ермаковым позвонила Катина подруга, которая искала ее уже два дня. Она потребовала Катю к телефону, пригрозив вызвать милицию. Тогда Ермаковы испугались. Они отвезли умирающую Катю в ближайший роддом и оставили возле приемного отделения. Дежурный врач на руках отнес девушку в родильную палату.
Набежало сразу очень много врачей, они стали кричать, были в панике, еле успевали спрашивать, когда у меня что началось, потому что все подробности были после. То есть, они пытались спасти ребенка. Он был белесо-зеленого цвета. Услышала слово «мацерированный», что он уже был мертв, он был мертв минимум два дня.
Екатерина Сахарова»
.
У вас здоровая беременность, широкий таз и хорошие акушеры? Отличное самочувствуие и совершенная физическая форма? Вы говорите себе: я-то уж точно смогу! Уверены ли вы что вас не настигнут стремительные роды, как вот эту несчастную:
Взято с форума от автора dariay «Мы тоже пострадали от Юлиной саманодеености и не образованости. У нас умер ребенок . Родился мертвым. Рожали дома с акушеркой Юлией Постновой (Директор Родительской школы Драгоценность.)
Роды начались стремительно, отошли воды, схватки с самого начала очень сильные. Я совершенно не отличала начало и конец. Муж позвонил Юле, она попросила проверить открытие как учили, но я так кричала, что она решила выехать сразу. Юля приехала,проверила раскрытие, сердце ребенка, боль была очень сильная. Занятия голосом, которые проводили в школе, помогли справляться с болью. Схватки так и продолжились не сбавляя силы в течение пяти часов. За это время произошло полное раскрытие, боль закончилась, мы пошли в ванную. Там я очень легко, за несколько потуг, родила. Сразу за ребенком родился послед и большое количество крови сгустками. Наш малыш не дышал. Уже побелел. Еге трясли, обливали, делали исскуственное дыхание - все тщетно.
Юля говорила что этого не может быть, что все шло хорошо, что она даже не заподозрила недоброе - скорее всего у него пороки в развитии.
Не буду, да и не смогу описать весь ужас пережитого, состояние сна и неправды. Мы вызвали скорую, Юля уже уехала, сказав что ее имя не может фигурировать в родах, так как она работает акушером в роддоме номер 16. Мы это знали и не винили ее в происходящем. Я думала что произошло что-то непредвиденное, совершенно непредсказуемое, я была уверена в ее большом опыте домашних родов, да и ее работа в роддоме вселяла уверенность что этот человек увидит неправильное течение родов, сможет вовремя среагировать. На курсах мы заранее оговаривали подготовку документров и всего необходимого для роддома, на экстренный случай. Нам также говорили что роды процесс нескоротечный, и всегда можно увидеть что что-то не так.
Экспертиза показала что наш ребенок совершенно здоров, без паталогий в развитии, причина смерти - гипоксия плода.
Прошло чуть меньше месяца, нашего малыша похоронили, я стала чуть лучше чувствовать себя физически, решила залезть в интернет. Мне хотелось узнать - что-же бывает, и чем может быть вызвана гипоксия когда нет ни обвития ни каких-либо осложнений при беременности.
То что я узнала меня повергло в ужас.
Любой акушер-гинеколог скажет, что стремительные и быстрые роды - серьезная патология, и к сожалению, встречается она не так уж редко. Одни из показателей быстрых родов - это сильные непрерывные схватки, стремительные потуги, а за ними - рождение последа, роды проходящие у первородящих менее 6 часов. (Полностью моя ситуация)
».
У моей подруги двое детей. Оба - результат стремительных родов. У обоих была гипоксия. Но небольшая, в роддоме врачи сделали свою работу - дети живы и здоровы. Что было бы с ними дома?
«Домашние роды для жительницы Челябинска закончились трагедией: ее ребенок погиб, сама она впала в кому. Приглашенная из частной клиники акушерка с места родов скрылась, не оказав пациентам должную помощь.
По информации Следственного управления СК России по Челябинской области, трагедия произошла в Советском районе областного центра. 28-летняя жительница Челябинска решила рожать на дому под наблюдением акушерки из коммерческой клиники. Во время родов возникли осложнения, необходимо было экстренно сделать кесарево сечение, что невозможно в домашних условиях. Испугавшись ответственности, акушерка скрылась с места происшествия, новорожденный ребенок погиб, его мать впала в кому. Сейчас она находится в больнице, состояние оценивается как тяжелое.
Следственные органы выясняют все обстоятельства произошедшего.»
Неужели, ну неужели! Важнее испытать эти все природные штуки в виде схваток, потуг, взрыв окситоцина и прочая-прочая, чем получить на руки своего здорового малыша? Конечно, здорово, когда ты можешь родить сама, когда ты сильная, когда у тебя на груди здоровый малыш. Но кто даст гарантию, что ты сможешь? Кто будет нести ответственность за то, что малыш пострадал при родах? Уверены ли вы, что ваша акушерка-помощница не сбежит при первых признаках осложнений?
По закону наши женщины могут рожать там, где считают нужным: хоть дома, хоть в подъезде, хоть в автобусе. Рожайте. Но не нужно агитировать остальных делать также, не нужно говорить тем, кто выбрал роддом, что он – неправ, что теперь в ребенке нет духовности, раз первые часы жизни он провел не с мамой, а с врачами. Не нужно кричать, что роддом – это ужасно, это страшно, это кошмар, это лекарства и точно кесарево. Нет, не точно. Полно тех, кто счастливо родил сам, без вмешательств, ПОД ПРИСМОТРОМ. И, например, в нашем роддоме после ЕР никого никуда не увозили. Ребенок остается под присмотром матери до самой выписки.
И меня просто поражает зашкаливающее количество комментариев о том, какие молодцы женщины, выбирающие родовой – свою спальню, потому что это и есть «осознанное родительство», и как же плохо, ужасно и невероятно страшно рожать в роддоме… Какая-то тупая уверенность, что домашние роды – это 100% безопасно, главное материнский настрой, а остальное само собой рассосется.
Я вас умоляю. «Осознанное родительство» - это когда ты в первую очередь беспокоишься о безопасности своего ребенка. В роддоме могут сделать кесарево, ввести нужные лекарства, да. Но не со злым умыслом. А чтобы спасти здоровье и жизнь. Потому что люди там, в отличие от приглашенных акушерок-ассистенток на домашние роды, несут ответственность по закону. Тот, кто выбирает квалифицированную помощь в первую очередь думает о максимальном снижении рисков для здоровья своего малыша, а не об иррациональных эмоциях, накрывающих мать, рожающую на родном диване.
“Я сама убила своего ребенка” - одна за другой повторяют жительницы Питера, еще недавно посещавшие так называемый центр родительской культуры с ласковым названием “Колыбелька”. Центр, известный в первую очередь пропагандой модных “гармоничных и счастливых” домашних родов.
Для этих женщин мода обернулась потерей желанных детей, болью, страданиями. Журналист “МК” в своем эксклюзивном расследовании попытался выяснить, как и почему умирают питерские младенцы.
Они пьют хорошее вино, много курят, нарочито громко говорят и нарочито весело смеются. Красивые, успешные, умные дамы. Со стороны кажется, что подруги собрались после работы за столиком питерского ресторана потрепаться за жизнь.
Но они не подружки. Их свело несчастье. И говорить мы будем о смерти. Почти у всех у них погибли дети.
“Я слишком сильно хотела ребенка, слишком тщательно готовилась к родам, слишком много об этом думала, - опустив голову, говорит одна из них. - Наверное, любое “слишком” - плохо. Сейчас даже не пойму, почему мы абсолютно и безоговорочно доверяли Лене Ермаковой...”
В глазах у каждой - отпечаток страшной трагедии, разрушившей после девяти месяцев ожидания “волшебный мир беременности”.
Страшней роддома зверя нет
38-летняя Елена и 41-летний Алексей Ермаковы - организаторы питерского центра родительской культуры “Колыбелька”, официально зарегистрированного в 2001 году как ООО “Дашенька”.
По документам Алексей значится директором “Колыбельки”, хотя он, имеющий лишь техническое образование, никакого профессионального отношения к акушерству не имеет. “Но ведет себя очень уверенно, - рассказывают женщины. - Когда во время родов возникала та или иная проблема, Алексей гордо говорил: “Ох, скольких я на своем веку перетужил!”
Елена - настоящая богиня для своих подопечных. У нее медицинское образование, она училась в ординатуре по специальности “акушерство и гинекология”.
Супруги декларируют свою цель как желание “помочь родителям подготовиться к гармоничным, естественным родам и грамотному воспитанию ребенка”. Их девиз - “волшебный мир беременности”. К родам будущих родителей готовят как к празднику, с пирогом для счастливого отца и шампанским, чтобы окунуть в него пяточки новорожденного.
Официально в “Колыбельке” предлагается целый спектр услуг: начиная от авторского курса лекций, физических занятий, бани и кончая полезными продуктами собственного изготовления и “самыми лучшими” товарами для беременных.
Неофициально же, по словам потерпевших, Ермаковы убеждают своих слушательниц рожать дома в воду. И даже привозят для этого с собой надувной бассейн.
“У них есть специальная лекция: роды дома и в роддоме, - рассказывают бывшие слушательницы “Колыбельки”. - После просмотра настоящего фильма ужасов про роддом начинаешь верить, что роддом, женская консультация и врачи - вселенское зло. И рожать надо самостоятельно”.
Медицинское вмешательство в процесс вызывает жесткую критику организаторов “Колыбельки”. Банальное УЗИ может разрушить всю ауру ожидания малыша, прокол пузыря считается тяжелой хирургической операцией, а кесарево сечение - практически самой жестокой карой за плохую подготовку к родам.
Услуги центра не так дешевы, рассчитаны на обеспеченные семьи. Курс лекций, например, стоит от 4 до 8 тысяч. На сами роды Ермаковы никаких договоров не заключают, хотя их присутствие на этом “празднике жизни” обходилось женщинам от тысячи до полутора тысяч долларов.
Пей коньяк и тужься!
Искать других пострадавших начала Ольга Васильева, ребенок которой умер в марте этого года.
“Вечером у меня отошли воды, ночью начались схватки, - рассказывает она. - Я сразу позвонила Ермаковой и услышала: “Это предвестники. Выпей коньяку и спи”. Лена с Алексеем приехали ко мне наутро. Они то укладывали меня в бассейн, то перетаскивали обратно на диван. Оказалось, ребенок шел попкой вперед, трудно. Когда младенец вылез по плечи, он намертво застрял. Тогда они с усилием выдернули его…”
Признаков жизни новорожденный не подавал. Ермаковы быстренько собрались и уехали восвояси. Муж Ольги, вместе с ней прилежно посещавший занятия, вызвал “скорую”.
“Я рожала одна”, - твердила тогда врачам Ольга. Теперь она рассказывает, как Ермаковы, чтобы избежать проблем, советовали ей закопать трупик в лесу...
В том, что активное участие в родах принимали организаторы “Колыбельки”, признался уже позже на допросе у следователя муж Васильевой. В результате экспертизы патологоанатом установил, что смерть ребенка наступила в результате черепно-мозговой травмы и перелома основания черепа. Вследствие акушерского участия?
Лена заявила мне, что я сама виновата в смерти ребенка, - вспоминает Ольга. - Оказывается, у меня “дома грязь”, “с мужем плохие отношения”, “беременность прошла в депрессии” и “на лекции я ходила плохо”. А потом она посмотрела мои анкеты и добавила: “Что удивительного? У твоей прабабки тоже первенец умер! Это у тебя наследственное”.
Другая пострадавшая, Ольга Гончаренко, рожала с “Колыбелькой” в 2001 году.
“Изначально я планировала ехать в роддом, - говорит она. - А потом поддалась на убеждения Ермаковых (“У нас все детки рождаются гениями, в естественной домашней обстановке любви и заботы”). К празднику рождения подготовилась как положено - испекла пирог, купила шампанское…”
Роды длились трое с половиной суток. Малыш родился в бассейне - обвитый пуповиной, синий... Он не дышал. Сейчас сыну Ольги Гончаренко пять лет. Он - человечек-растение, с тяжелейшей формой ДЦП и эпилепсией. Не может сам ни есть, ни сидеть - только испытывает боль от непроизвольных судорог. В результате обследований специалисты посчитали, что причина этих бед - неправильная техника ведения родов.
Трое суток в родах… Почему женщина не испугалась, не вызывала “скорую”? В ответ на этот вопрос Ольга тяжело вздыхает.
Ермакова была рядом… Говорила: все нормально, еще немного - и родишь… Понимаете, за 9 месяцев постоянного общения с ней в меня была буквально вбита уверенность, что лучше нее никто не поможет. Мой муж все трое суток тоже твердил, как зомби: слушай Лену, делай, как Лена говорит… Он ведь тоже ходил на все лекции. Наверное, мы и впрямь были настоящими зомби…
Примерно то же самое говорит и Ольга Терпугова, еще одна пострадавшая. Ее малыш умер через сутки после родов с Ермаковой.
Анна Маркович тоже рожала в 2001 году с Ермаковой. После двух суток безрезультатных мучительных схваток Анна все-таки отправилась в роддом. Это ее спасло: оказалось, что у женщины узкий таз, а ребенок расположен неправильно, поэтому родить она могла только с помощью кесарева. Малыша еле удалось заставить дышать, за жизнь мамы врачам тоже пришлось долго бороться. “Ты только делала вид, что сильная, а на самом деле тебе просто надоело рожать и ты настроилась на кесарево!” - отчитала потом Анну Ермакова...
Труп вместо новорожденного
История 30-летней Кати С. - самая страшная в этой череде трагедий. Ее ребенок умер, так и не родившись, а женщина провела в родах больше недели. Это была очень желанная беременность. Для себя, без мужа. Катя хотела родить малыша наилучшим образом, поначалу думала даже поехать для этого за границу. Но в “Колыбельке”, куда она пришла на лекции, ее переубедили.
“Женщины в центре наперебой уверяли меня, что Ермакова - лучший специалист в этой области, - вспоминает Катя. - И сама Лена говорила: “Все будет хо-ро-шо”.
За три недели до предполагаемого срока у Кати стали отходить воды. “Я испугалась, позвонила Ермаковой. Она велела мне приехать для осмотра в баню”.
Осмотр показал, что у Кати - схватки-предвестники, но рожать ей еще рано.
Лена меня заверила, что “подтекать” может очень долго, это не страшно. Я полностью доверяла ей и не стала беспокоиться.
Через четыре дня, в воскресенье, начались сильные схватки. Катя легла в ванну и позвонила Ермаковым.
Но когда Лена приехала, схватки, как назло, прекратились. Ермакова уехала, оставив стандартный “рецепт”: выпить коньяку, настой из пустырника с медом и не паниковать.
Ермаковы приехали к роженице во вторник.
Меня бил колотун, я то вырубалась, то снова включалась, под глазами были огромные синяки, - вспоминает Катя. - Лена заставила выпить коньяка и велела спать.
Наступила среда - “банный день” в “Колыбельке”. Измученную Катю привезли в баню. “Занимайся своим делом - рожай!” - приказала Ермакова. Катя старалась изо всех сил, но так и не родила. Вечером Ермаковы повезли ее к себе домой и следующие два дня занимались тем, что “тужили” ее. На диване, на унитазе, в надувном бассейне, в ванной...
Они мне даже звонить родственникам не советовали: “Ты слишком много болтаешь вместо того, чтобы заниматься делом!” И все время повторяли “страшилку”: “Старайся, иначе попадешь в роддом, и тебя там прокесарят!” У меня сидело в мозгу - страшнее этого ничего не может быть”.
Наутро Ермакова вынесла вердикт: “Катя, тебе нужно в роддом”.
В роддоме ребенка вытаскивали щипцами. Ребенка? Это было синюшное зловонное тельце - оказывается, младенец умер минимум два дня назад.
Сама Катя провела две недели в больнице между жизнью и смертью. Когда пришла в себя, шокированные акушеры уговаривали: “Расскажи всю правду о родах с “Колыбелькой!”
Но Катя упорно твердила: “Я рожала сама, я рожала плохо, я во всем виновата...” Как зомби.
Прошло три года. С тех пор Ермакова ни разу не поинтересовалась здоровьем своей подопечной. И только на одном из интернет-форумов, где разгорелась дискуссия о домашних родах и всплыла Катина история, ответила примерно следующее: “Катя не хотела рожать и поехала в роддом. А там ребенок, естественно(!), умер”.
За кулисами “Колыбельки”
Окраина Питера. Здесь, на территории спорткомплекса, Ермаковы снимают помещение. Они и сейчас продолжают свою деятельность.
Елена и Алексей отказались встретиться со мной. “Среди журналистов практически нет порядочных людей, - сказали они мне по телефону, - что мы вам ни скажем, вы все равно обернете против нас”. Видимо, им есть, чего опасаться?
Чтобы понять, что сейчас происходит за дверьми “Колыбельки”, я попросила питерскую журналистку Юлю зайти туда под видом потенциальной клиентки.
На лекции? - поинтересовалась у меня вахтерша базы, проводив Юлю взглядом. Я спросила у женщины, что она думает о “Колыбельке”.
Через час Юля вышла с подаренным ей кирпичиком самодельного хлеба и счастливой улыбкой на лице: “У меня такое ощущение, что я и впрямь беременна. Я поняла, почему женщины слепо следуют за Ермаковыми. Они невероятно убедительны, очень тонкие психологи…”
Вы родите без проблем! - заверила Юлю Ермакова.
Но у меня зрение минус пять, и был разрыв сетчатки. Гинеколог сказал, что мне нельзя рожать самой - только кесарево.
Что вы! Никаких показаний для кесарева! Я вам советую больше с этим врачом не контактировать - он некомпетентен.
Прокуратурой Петроградского района Санкт-Петербурга возбуждено уголовное дело по ст. 235 ч. 1 УК РФ - за незаконное занятие частной медицинской деятельностью.
“Сейчас уголовное дело находится на стадии предварительного расследования, - сказал мне прокурор Дмитрий Смирнов. - Следствием установлено, что супруги Ермаковы не имели лицензии на занятие частной медицинской практикой и на оказание акушерских услуг, что они склоняли своих клиенток к родам дома и что Елена Ермакова проводила в центре осмотр беременных женщин. Потерпевшими признаны пять человек - это те женщины, которые обратились в прокуратуру с заявлениями. Пока Ермаковым не предъявлено никакого обвинения и не принято никаких мер по ограничению их свободы”.
По словам прокурора, в случае обвинительного приговора виновным грозит до трех лет лишения свободы условно и ограничения в работе. “Как показывает российская судебная практика, по подобным преступлениям суды крайне редко выносят обвинительные приговоры с реальным сроком наказания”, - сказал Дмитрий Смирнов. Сами Елена и Алексей от дачи показаний отказываются и продолжают работать.
Дело в том, что согласно документам Ермаковы занимались чисто образовательной деятельностью. На чтение авторского курса лекций у них есть необходимая лицензия. Принимать же роды в надувной бассейн они предлагали, что называется, “на ушко” - и на это нет, разумеется, ни договоров, ни квитанций. Поэтому доказать, что Ермакова именно принимала роды (и поэтому должна нести ответственность за их исход), а не просто присутствовала на них, крайне сложно. Возможно, преступление будет переквалифицировано на ст. 235 ч. 2 УК РФ - то есть на незаконное занятие частной медицинской деятельностью, повлекшее по неосторожности смерть человека. В этом случае срок, который могут получить подсудимые, возрастет до пяти лет - тоже скорее всего условно.
Официально пострадавших пять. Неофициально - около двадцати. Есть еще Лена - у нее ребенок умер в 2001-м, Яна - она родила мертвого младенца в 2004-м, Таня - похоронила новорожденного в апреле 2006-го. Сын Иры родился с инсультом и ДЦП - она говорит, что в ее группе ни одни роды не закончились успешно.
Многие не идут в прокуратуру: кто-то не хочет ворошить прошлое, кто-то до сих молится на Ермакову…
Алия М., Москва
Я потеряла ребенка в 31 неделю беременности. Рожала его уже мертвым.
Беременность до 28 недель протекала хорошо, я пошла на плановое УЗИ, и обнаружилось, что у меня нарушение маточно-плацентарного кровотока, к ребенку не поступают питательные вещества , и он в два раза меньше, чем должен был быть. В 28 недель весит около 600 граммов вместо положенных полутора килограммов.
Меня срочно положили в больницу, в отделение патологии беременных, где в итоге я провела три недели. Ставили капельницы, кололи уколы, ребенок даже подрос на 200 грамм. Мы с врачами радовались. А потом очередное УЗИ показало, что у него уже умирает мозг.
Дальше была стимуляция. Три дня я проходила с ним, мертвым, потому что роды никак не начинались. Я так же продолжала ходить в столовую с беременными женщинами. Когда ко мне подходили, спрашивали, какой у меня срок, отвечала: «31 неделя». Никому не говорила, что случилось. Спасало состояние шока, в котором я тогда пребывала.
Я помню замечательную дежурную сестру. У меня в одну ночь очень сильно поднялось давление и болела голова. Я подошла к ней спросила, можно ли мне какую-то таблетку выпить. Она сказала: да, уже все можно. А потом добавила: «Я всю ночь сижу, приходи ко мне в любое время, хочешь, просто поболтаем». Я к ней не пришла, но была благодарна за эти слова: она нашла те, которые были мне необходимы в данную минуту.
Через три дня я сама родила сына. Я была уверена, что вот такие роды, когда ты рожаешь уже не живого ребенка, – особенные, происходят в особенном месте, где будет только врач и я. Но муж сказал: «Я обязательно буду на твоих родах. Это же наш ребенок». С момента, как меня перевели в родовое отделения, он был рядом и поддерживал меня.
Когда начался активный период родов, я не думала о том, какой будет конец. Рожала без анестезии, потому что мне нельзя было ее делать по медицинским показаниям.
Когда роды закончились, нас оставили вдвоем с мужем на два часа. У меня была эйфория, видимо, гормоны все-таки накрыли. Я понимала, с одной стороны, что произошло, что у меня нет живого ребенка, а с другой стороны – я только что родила, стала мамой…
Боль от осознания утраты стала накатывать на второй день, я начала плакать.
В послеродовом все лежали с детьми, они все время кричали. Помню момент: я лежу ночью и – тишина, никто не плачет. И я понимаю, что хочу услышать этот звук, что я от него успокаиваюсь.
Пока я лежала в послеродовом отделении, муж узнал, как можно похоронить сына. Никто особо не объяснял, что делать. Казалось, этого никто и не знает. Можно хоронить? Нельзя хоронить? Мы сначала думали, что нам его не отдадут. В результате – его отдали, и нам удалось его похоронить. Это очень важно, и теперь мы часто ходим к нему.
Я видела, что врачи в больнице мне сочувствуют, но они не могли, не знали, как правильно поддержать. Я слышала: «Через полгода родишь еще. Через полгода уже можно». «Как хорошо, что нет рубца на матке». «Все равно если бы он родился, был бы глубоким инвалидом».
Нужные и важные слова говорили друзья. Моя подруга сказала: «Расскажи мне о нем». И для меня это было настолько правильно и нужно. Еще мне помогали фразы: «Ты самая лучшая мама», «Я с тобой», «Ты можешь рассказать мне все, что хочешь, я готов слушать», «Можно, я тебя обниму?», «На кого он был похож?». Слыша это, я понимала, что люди признают, что это мой ребенок, что он существовал, что он есть.
Первую неделю после выписки муж взял отгулы и был со мной круглосуточно. Приходили наши мамы и по очереди готовили нам еду, помогали с бытом, за что я им очень благодарна. Потому, что какие-то привычные вещи, которые мы делаем, не задумываясь, – покормить кота, постирать белье, приготовить обед – становятся в такие моменты совершенно невыносимыми.
В сильной депрессии я была год. Сначала пыталась справиться сама, без лекарств. Нашла новую работу, пыталась заняться спортом. У меня началась совершенно мне не свойственная активность. Я сейчас оглядываюсь и понимаю, это все тоже было следствием шока. Когда ребенку должно было исполниться полгода, мне стало совсем плохо, я пошла к психиатру, и она мне прописала таблетки.
Когда сыну исполнился год, мы устроили день рождения, позвали наших родителей, близких друзей. Испекли торт, поставили свечку, заказали шарики. Мне хотелось, чтобы это был не день скорби, а настоящий день рождения, праздник. И он получился. Мы пустили шарики в небо, задули свечку, вспоминали, сказали тост, насколько этот ребенок изменил нашу жизнь. После этого мне стало легче. Конечно, я не могу сказать, что горе проходит: оно не проходит. Внутри всегда будет дыра, но ты начинаешь учиться жить с ней. Учишься заново смеяться, радоваться.
Мы благодарны Соломону за то, сколько любви он нам принес, мы в себе открыли столько родительских чувств. Мне кажется, я очень сильно изменилась. Эта любовь, которую мы чувствуем к нему, она все время теперь с нами. Если кто-то спрашивает, есть ли у нас ребенок, отвечаем, что да, есть. Если вопросы следуют дальше, сколько ему лет, мы уже говорим, что он умер. Ну как иначе ответить? Разве можно сказать, что у нас нет детей, если он есть?
Когда с нами это случилось, фонда «Свет в руках» еще не было. Он появился только через год. Никакой информации, как пережить случившееся, на русском языке практически не было, всю информацию я брала на западных сайтах. В том же инстаграме существует целый мир, где англоязычные мамы, потерявшие детей, создают себе отдельные аккаунты, пишут об этом. И очень все друг друга поддерживают. Целая сеть поддержки. У нас такого не было, я не знала, куда обратиться. Я очень рада, что наконец-то это появилось в нашей стране.
«Мама не плачь, отпусти меня, пожалуйста»
Диана Фомина, Набережные Челны
Через четыре месяца после свадьбы я узнала, что беременна. Все последующие пять месяцев чувствовала себя хорошо, с анализами все было в порядке. И вдруг резко на 19 неделе начались отеки, пошла на прием к акушеру-гинекологу в женскую консультацию, и оказалось, что за неделю я прибавила четыре килограмма.
«Вы, наверное, едите много макарон, налегаете на картошку. Идите домой, а если будете много есть, положу в стационар». Пришла на следующий прием, оказалось, что еще прибавила три килограмма. На майские праздники меня приняла другая врач – прежняя была в отпуске. Она посмотрела, отпустила, ничего не сказала. Но я все равно чувствовала, что что-то не то, хотя беременность первая, ничего не знаю толком, все успокаивают, что так бывает – у беременных отеки.
Вечером позвонила заведующая (это была пятница) и сказала, что, скорее всего, у меня гестоз и нужно приходить в понедельник к врачу.
Накануне приснился сон, как недавно умерший дедушка мужа уводит с собой маленького ребенка. Утром пошла в поликлинику, давление стало подниматься – 130-140, проверили зрение и – сказали прийти завтра… Уже точно зная, что у меня серьезные проблемы, дождалась мужа, мы с ним пошли к заведующей, и только после этого на меня внимание обратили. Вызвали «Скорую», которая увезла меня в перинатальный центр. Там уже было совсем другое, внимательное отношение.
Там пытались сбить давление, как-то исправить ситуацию. А потом врачи сказали, что мое состояние тяжелое, резко повысился белок, и надо срочно проводить роды. Я еще думала, что его можно будет спасти, выходить после родов. Но мне дали понять, что это невозможно. У меня началась истерика, я отказалась от кесарева сечения: «Ищите, что со мной не так, но не трогайте ребенка».
В этот момент врачи вели разговоры с мамой и с мужем, чтобы они меня уговорили рожать. Давление было 220, и врачи говорили, что еще час, и либо я умру, либо – паралич или инсульт. Пришла заведующая и стала ругаться (сейчас понимаю, что она была права), говорила, что ребенка в любом случае не спасти, но если вместе с ним умру и я, то каково будет моим близким?
Мама и муж тоже уговаривали, говорили, как я им дорога.
Но я все равно отказывалась, поскольку думала о ребенке. Когда мне принесли на подпись бумагу с отказом от операции, у меня уже начала дергаться рука. Врачи сказали, что времени у меня совсем мало. Тогда я сдалась.
Сделали экстренное кесарево, родилась девочка 250 грамм, 23 сантиметра. Об этом мне сказали только наутро. Я в первое мгновение еще понадеялась, что она – жива. Нет! У нас осталась только бирка и фотография с УЗИ.
Когда утром очнулась – рядом лежали роженицы после кесарева, и они меня все спрашивали, кто у меня родился, какой рост, какой вес. Хорошо, врачи попались хорошие в перинатальном центре, они тут же подбегали к ним, просили не задавать мне вопросов. Подходили медсестры, успокаивали, подбадривали. Одна даже косичку мне сделала.
Но я плакала целыми днями.
А потом перевели из реанимации в общую палату, где со мной лежала девушка, у которой недоношенный ребенок был в тяжелом состоянии, не ясно, выживет – не выживет. Мы с ней обе говорили на одну тему, каждая со своим горем, каждая плакала.
Когда меня выписывали, надо было пройти через зал выписки, там стояли люди с воздушными шарами в руках, ждали, когда выдут те, у кого были благополучные роды. А я шла одна…
Два месяца на больничном плакала беспрерывно.
Очень поддерживали муж, родители.
Через два месяца предложили новую работу в бешеном темпе, что даже нельзя было подумать о чем-то, я ушла в нее с головой и, казалось, справилась. Но, как только темп спал, я опять начала погружаться в депрессию.
Особенно плохо было где-то через полгода, в день, когда ставили предварительную дату родов.
Справиться, на самом деле, помогли сны. На следующий день после операции мне приснился человек, похожий на Бога, во всем белом, который уводил за руку ребенка. Это была девочка, которая повернулась и сказала: «Отпусти меня мама, пожалуйста». И позднее мне приснился сон, как будто дочка играет и говорит: «Мама не плачь, отпусти меня, пожалуйста, мне же хорошо». После этого сна я проснулась и поняла, что на самом дела Бог есть, и дала себе слово перестать рыдать, взять себя в руки. Ушла с головой в обследование собственного здоровья, которое показало, что у меня все в порядке.
Важно, что муж смог похоронить дочку. Он ее похоронил в одной могилке с дедушкой. Я смогла туда приехать только через полгода: мне легче было понять, что она на Небе. Но сейчас я спокойно отношусь к тому, что тело ее там, и прихожу вместе с мужем.
Помогая другим…
Юлия Карасева, Люберцы
Моей дочке – 16 лет. Через несколько лет после ее рождения у меня был самопроизвольный выкидыш, потом – замершая беременность.
К такому грустному развитию событий я не то что бы была готова, но, поскольку уже была психологом, знала, как из этой ситуации выкарабкиваться
Я знала, насколько широко распространены перинатальные потери и насколько они замалчиваются в обществе. Я считаю это несправедливым, неправильным, потому что множество женщин оказываются потом в тяжелом состоянии, бывают и суициды, и развод, распад семей…
После замершей у меня случилась благополучная беременность, постоянно была угроза ее прерывания, но, с помощью врачей, удалось сохранить, и у меня родился сын.
После у меня был еще один выкидыш.
На самом деле справиться с этой болью, разобраться и отпустить мне помогала не только поддержка близких, в том числе – дочки, с которой мы и сейчас очень близки, но и то, что я стала помогать другим женщинам (безвозмездно) пережить случившееся.
Все беременности – это факт биографии женщины, даже если они закончились трагично. Важно только понять это, принять, возможно – проработать…
Благотворительный фонд «Свет в руках» оказывает психологическую и информационную поддержку всем, столкнувшимся со смертью ребенка до, во время и после родов. Кому-то важно просто услышать про опыт других, кому-то необходима психологическая помощь. Если вы столкнулись с этой бедой, обязательно обращайтесь за поддержкой.
Кому из православных христиан не знакомы слова из просительной ектении о "христианской кончине жизни нашей, безболезненной, непостыдной, мирной...". Они свидетельствуют о том, что умирание человека может происходить по-разному: в агонии и страшных мучениях или мирно, безболезненно, непостыдно. Можно умереть молодым, неожиданно и внезапно, попав в случайную аварию, а можно - тяжело и долго болея, ожидать свою смерть, исповедавшись и причастившись. Можно погибнуть, спасая жизнь другого человека, а можно погибнуть от сердечной недостаточности, находясь в состоянии алкогольного опьянения. Виды смерти разнообразны...
К какому из них относится смерть матери в родах? Как поступать, когда заранее известно, что наступившая беременность угрожает жизни самой матери?
Сегодня в нашем обществе пока нельзя найти однозначного ответа на этот вопрос. Эта неоднозначность имеет cвои причины, свою историю и логику. В этой логике присутствуют две противоположных позиции. В движении от одной из них к другой и заключена история формирования правильного ответа на волнующий нас вопрос.
Первая позиция была выражена еще в V веке до Р.Х. в Клятве Гиппократа. Среди многочисленных врачебных манипуляций Гиппократ специально выделяет плодоизгнание и обещает: "Я не вручу никакой женщине абортивного пессария" . Это суждение врача тем более важно, что оно идет вразрез с мнением многих великих моралистов и законодателей Древней Греции, например Аристотеля, о принципиальной допустимости и практической целесообразности аборта. Гиппократ же четко и однозначно выражает позицию врачебного сословия об этической недопустимости участия врача в производстве искусственного выкидыша.
Противоположная позиция наиболее отчетливо выражается в принципе иудейского врача и богослова Маймонида: "Не следует щадить нападающего". Он почти буквально переносит на взаимоотношение между матерью и ребенком известную максиму ветхозаветной морали - "око за око, зуб за зуб" (Лев. 24:20). Уже с XIII века это правило начинает трактоваться как разрешение на убийство ребенка в материнской утробе, которое совершается врачом для спасения жизни матери. Сегодня такая манипуляция определяется термином "терапевтический аборт". Терапевтический аборт - это уничтожение ребенка в случае возникновения конфликта между жизнью матери и плода, это аборт, во время которого уничтожается ребенок для того, чтобы сохранить жизнь матери.
Признание терапевтического аборта - это разрыв не только с нравственной позицией Гиппократа, но и вызов христианской моральной традиции, для которой, как известно, "вечная жизнь ребенка дороже временной жизни матери" .
С начала ХХ века в России непререкаемые христианские этические традиции медицинского сообщества начинают подвергаться критике. На страницах русских медицинских журналов и газет весьма интенсивно разворачивается обсуждение этико-медицинских проблем искусственного аборта. Так, в 1911 г. доктор Т. Шабад практически одним из первых ставит вопрос о "праве матери распоряжаться функцией своего тела", особенно в случае угрозы ее жизни. Фактически Шабад стоит у истоков либерального подхода к искусственному аборту, пытаясь найти аргументы против господствующей моральной традиции в "заветах" доктора Маймонида.
После 1917 года в России дискуссии о терапевтическом аборте полностью прекратились, по причине полной легализации производства абортов, на основании провозглашения официальной идеологией "права матери распоряжаться функцией своего тела" и абсолютной доступности операции по искусственному прерыванию беременности не только по медицинским показаниям, но и просто по желанию женщины. Такое действие, как аборт, с 1917 года и поныне не является преступным. Напротив, аборт считался социально значимым завоеванием, ибо, как заверял всех Ленин, "в марксизме нет ни грана этики".
Что же делать сегодня, когда такая ленинская "правда", превратившая Россию в страну массового детоубийства, все еще владеет умами специалистов-медиков? Как освободиться от тисков произвола падшего человека, уверовавшего в правомерность буйства своей воли и страстей?
С признанием и оправданием терапевтических абортов никак нельзя согласиться. Оно противоречит совести как внутренней способности переживать и распознавать зло. Оно противоречит разуму как способности понимать и объяснять недопустимость терапевтического аборта. К основаниям подобной недопустимости для православного человека относится следующее:
а) Терапевтический аборт является формой осознанного умерщвления ребенка, что вступает в противоречие со 2-м и 8-м Правилом Православной веры святителя Василия Великого, согласно которому "умышленно погубившая зачатый в утробе плод подлежит осуждению, как за убийство" . При этом епископ Никодим специально подчеркивает отличие православного и ветхозаветного отношения к человеческой жизни, начало которой в ветхозаветной традиции связано лишь с возникновением черт человекоподобия у плода, в то время, как православная антропология таких различий не делает. Она связывает начало человеческой жизни с самим моментом зачатия, о чем свидетельсвуют Благовещение архангела Гавриила и прославляемые Православной Церковью зачатие святой праведной Анною Пресвятой Богородицы и зачатие Иоанна Предтечи.
б) Святитель Иоанн Златоуст утверждает, что плодоизгнание - "нечто хуже убийства", ибо оно являет собой нарушение "первой и наибольшей заповеди" - заповеди любви. Осознанное убийство своего дитя матерью ради спасения своей жизни - действо, не только нарушающее заповедь любви, но и противоположное фундаментальным христианским представлениям:
- во-первых, о глубинной нравственной сути материнства,
- во-вторых, о непостыдной и достойной христианской смерти,
- в-третьих, о роли жертвенной любви в человеческих отношениях.
в) Христианское почитание воинства и социально значимый статус солдата определеляется его осознанной готовностью положить жизнь свою за детей, женщин, стариков: "Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих" (Ин.13,15). Оправдание осознанного отказа от жертвенного отношения к своему ребенку со стороны матери - вопиющее по своей антихристианской сущности действие. Протоиерей Димитрий Смирнов в книге "Спаси и сохрани" пишет: "Ведь продлить себе жизнь ценой убийства собственного ребенка равносильно тому, чтобы матери съесть своего младенца - такие случаи были в осажденном Ленинграде. Когда мать хочет сохранить свою жизнь за счет дитя - это каннибализм".
г) Сегодня, в результате развития медицинской науки, успешно преодолевающей ранее трудно излечимые заболевания, случаи, в которых действительно существует необходимость прерывания беременности по медицинским показаниям, встречаются крайне редко . Но неспособность признать нравственную недопустимость терапевтического аборта порождает повсеместную практику евгенического аборта , производимого с целью недопустить рождения неполноценных или больных детей. Сегодня в связи с мощным развитием пренатальной диагностики производство евгенических абортов набирает силу.
Нельзя не напомнить в заключении и древний принцип, который непосредственно относится к терапевтическому аборту: "Non sunt facienda mala ut veniant bona" (нельзя творить зло, из которого бы выходило добро). Не принимая естественную "непостыдную, мирную" смерть в родах, современная медицина плодит, штампует самый страшный род смерти - вечную духовную смерть.